Андрей Аствацатуров. Люди в голом.
Роман начинается как бессвязный поток сознания, при чем сознания неприятного, злобного, а заканчивается и вовсе ничем - обрывается поток и все. Но сказать, что книга неинтересная не могу: занятны студенческо-преподавательские байки, интересно заглянуть в среду питерских интеллектуальных снобов (хотя не оставляет ощущение, что продукт все же адаптирован для экспорта: где-то заострить, где-то пережать и зазнавшиеся зануды станут почти интересными людьми). Единственно, что в книге подлинное - злоба. К родителям, однокласникам, учителям, студентам, преподавателям, интелектуалам, быдлу. Я бы автора рекомендовал в наморднике водить, чтобы не укусил кого случайно. Кстати, его лекции я рекомендую послушать - там эта черта проходит за достоинство.
Евгений Гришковец Следы на мне.
Гришковец рассказывает о людях, сыгравших важную роль в его жизни. Какие-то истории, какие-то события — ничего экзотического. Впечатления и переживания, которые много важнее событий.
Гришковец очень досадный писатель: он недостаточно бездарен, чтобы его не замечать и недостаточно талантлив, чтобы читать, выуживая по одной хилой мысли на 10-20 страниц серого текста. Не плохого, заметьте, текста, даже не посредственного: просто не запоминающегося. Его невозможно цитировать - просто нечего, его трудно пересказывать - просто жизнь, его можно читать, а можно и пропустить. Если не читать - то пропустишь некоторое кол-во недурных вещей, а если читать - потратишь массу времени с невысоким КПД. Досадный писатель. Даже дайджест по нему, и тот не составишь.
Братья Стругацкие. Второе нашествие марсиан.
Роман (по размеру повесть, но мыслей на роман) неприлично актуален, а ему уже почти 60 лет. Он не относится к числу их вершин, а почему - это некоторая загадка. Название повести отсылает к роману Герберта Уэллса «Война миров», а подзаголовок «Записки здравомыслящего» — к повести Н. В. Гоголя «Записки сумасшедшего». Марсиане как таковые на страницах повести практически не появляются. Книга антизападная, и даже антиамериканская - это ясно даже не закончив книгу. Хотя слов СССР и США в романе нет (братья до такого не опускались), а все имена героев греческие (и это доставляет практически всю дорогу), СССР 80-х и Россия наших дней прут из всех щелей. Блестяще показаны психология толпы и формы распространения информации, вволю постебались братья и над "учёными" и над "власть имущими", и вообще книга достойная, и прочитать её стоит - хотя бы для того, чтобы потом цитировать - это вам не Гиршкович, цитат тут не на одну страницу наберётся. Почему же "нашествие" - не вершина братьев? Всё же есть: и фирменные диалоги, и проблема выбора, и узнаваемый мир, и фантастика до мельчайших деталей продумана - ни больше, ни меньше, и шевелить мозгой читателя заставляют будь здрав, так чего ж не хватает?
А вот того, что временами становится скучно, даже нет - тоскливо. Главный герой на героя не похож: он пожилой школьный учитель, ведёт дневник (текст которого - и есть роман), где выражается местами изящно, а в основном старомодным канцеляритом (и это показано очень тонко). Он умён, высоко образован, с тонким вкусом и местами с юмором, но несколько трусоват - в силу возраста, завистлив - в меру, порядочен - по возможности, практически без вредных привычек, и с безобидным хобби, сделавший в своей жизни много хорошего и при этом - полное ничтожество. Это последнее доходит не сразу - братья нигде не преувеличивают и не упрощают. В общем, главгерой попадает в "интеллигента", как шар в лузу, и умным очкарикам роман должен был не понравится ещё и поэтому. А остальным читателям - просто потому, что приключения тела читать увлекательнее, чем приключения духа, особенно если этот дух - такое унылое говно, как господин Аполлон. Итак: читать и смотреть, как такая масса достоинств не приводит к великому произведению. Ну и, конечно, разодрать на эпиграфы ко всем нынешним полит-статьям, хоть правым, хоть левым.
"…В общем, выходило так, что «вся эта сволочь докатилась в своем сволочизме до того, что теперь любая распоследняя сволочь может делать со всей этой сволочью что угодно, и никакая сволочь пальцем не пошевелит, чтобы помешать всей этой сволочи заниматься любым дерьмом»…"
